Они уже давно сидели в пустом кафе на берегу городского пруда. Бутылки и тарелки их были пусты, но расходиться они не торопились. Когда встречались-то в прошлый раз? И доведётся ли когда снова собраться? Ведь они все командированные, из разных мест. В гостинице душно, а поговорить надо. Их никто не отвлекал и не торопил. В этот прохладный вечер, за соседними столиками не было ни души.  Солнце нет, нет, да и выглядывало из-за туч. А бодрящий ветерок от пруда ничуть не мешал воспоминаниям.

О чём они говооили? О женщинах? О футболе? О рыбалке?

Прислушаемся. Буквы их слов ещё висят в сумеречном воздухе.

Моего мнения тоже особо никто не спрашивал. Антонов тогда свалился как снег на голову. Клизм всем понавставлял… — говорил широкоплечий мужчина в тёмно коричневом костюме, устроившийся на тяжёлом стальном стуле с мягким дермантиновым сиденьем, установленном поверх жёсткой деревянной скамьи. — На следующий день, на всём огромном заводе не было ни одного начальника. И директор — на больничном, и главный инженер. Кто будет принимать решения?

Оказалось, самая большая, из имеющихся в наличии, шишка — заведующий конструкторским отделом. То есть я. Я, конечно, не был уже молодым специалистом, но всё равно, только-только из-за кульмана вылез. А он, в ранге, чуть ли ни кандидата в члены Политбюро… Попробуй, откажись! Но, если по-честному, у меня уже тогда было ощущение, что сдюжим. Инженерная интуиция подсказывала.

А  я, когда первый раз к вам на завод в командировку приехал, помните. Вы тогда в коморке у главного метролога сидели, над цехом. И к вам стальной мостик вёл, прямо над станками.

Только пришёл, знакомиться. Главный метролог ваш, молча табличку снаружи двери повесил с весёлым Роджером — «Не входить, идут испытания!». А сам, сейф открыл, спирт достаёт. Я от такого приёма прям обалдел. Смотрю, лаборант успел даже на рынок сгонять, принёс огурчики, помидорчики… — вторил, сидевший напротив мужчина, в расстёгнутой куртке и кожаной шляпе.

Я уже не лаборант был тогда. Молодой специалист, после института… — вставил свои «пять копеек» здоровяк в красивой рубашке.  

Да, начало было потрясающее.  Я только в гостинице потом очнулся – докончил свою мысль мужчина в куртке.

Мы ж, тогда и стали одной командой. Вернее, временным трудовым коллективом. На целых, почти полтора года – подытожил мужчина в костюме.

Зато, прибор-то какой получился, самим на удивление. Нигде в мире ничего подобного. Даже французов сделали. Американцы, те вообще, лет на 20 отстали… — вставил опять, красавчик.

А как в цеху ночевали, когда испытания шли…

Оборудовали себе спальное место, в шкафу с чертежами. Как в плацкартном вагоне. Кантовались там, по очереди, вахтовым методом…  Жаль, потом эту разработку у нас отняли. Передали на сопровождение другим – мужчина в куртке, допил остатки вина в своём фужере.

Ну, это уже не наша вина. Так без нас решили. Мы свой этап достойно прошли. Министерство эту разработку даже на Государственную премию выдвигало. Может даже и дали бы, если б Чернобыль не грохнул. Тогда, всю средьмашевскую тематику отовсюду повычёркивали. Хотя, при чём тут приборы? – возразил мужчина в костюме, поднял свой бокал и, убедившись, что там ничего не осталось, поставил бокал на место.

Да ладно, чего жалеть. Если бы и дали, то всё равно не нам. Директор бы с главным инженером лауреатами стали. А нам, даже обещанные при открытии темы, три оклада «по результатам работы», не выплатили – вздохнул красавчик.

Ну, завёлся! Я ещё на старте, когда эту морковку показывали, уже тогда знал, что не получим мы никакие три оклада, ни по каким результатам. Главное, что сделали. Никто не мог, а мы сделали.

Да! Сделали.

Всё вокруг разваливается. А наши приборы работают как часики…

Мужчина в шляпе, сосредоточенно разглядывавший серые с розовым отливом квадратики мощёного пола открытой террасы кафе вдруг предложил: Может, ещё накатим? За инженеров!

© Игорь Шхара

Знакомая ситуация? 

Поделитесь в комментариях своими мыслями.